История о пропавшем ребенке - Страница 114

114

29

В Болонье никаких следов Рино и Эльзы не обнаружилось, хотя Морено, до смерти напуганный Энцо, с виду спокойным, но только с виду, послушно водил нас по заведениям, где, по его мнению, могли бы остановиться эти двое. Энцо без конца звонил Лиле, а я Деде. Мы оба надеялись услышать хорошие новости, но их не было. Меня снова охватило отчаяние.

– Надо идти в полицию, – сказала я.

– Подождем еще немного, – покачал головой Энцо.

– Рино совратил Эльзу.

– Не надо так говорить. Лучше присмотрись к своим дочерям. Постарайся понять, какие они на самом деле.

– Я только этим и занимаюсь.

– Не слишком успешно. Эльза готова на все, лишь бы побольнее уколоть Деде, а уж к согласию между собой они приходят, только когда есть повод поиздеваться над Иммой.

– Не вынуждай меня ссориться с тобой. Такими их видит Лила. Зачем ты повторяешь за ней всякие глупости?

– Лила любит тебя и восхищается тобой, она привязана к твоим дочкам. А я говорю, что думаю, и пытаюсь тебе помочь. Успокойся, найдем мы их.

В Болонье мы их так и не нашли и решили возвращаться в Неаполь. На подъезде к Флоренции Энцо в очередной раз позвонил Лиле.

– Деде хочет с тобой поговорить, но Лила не знает, о чем именно, – сказал он, положив трубку.

– Она у вас?

– Нет, у себя.

Я тут же позвонила домой, испугавшись, что что-то случилось с Иммой. Но Деде не дала мне и рта раскрыть.

– Я завтра же уезжаю в Штаты, – заявила она. – Буду учиться там.

Я постаралась говорить спокойно:

– Сейчас не время это обсуждать, но я обещаю при первой же возможности обсудить это с папой.

– Мама, пойми, наконец: Эльза снова переступит порог этого дома, только когда меня здесь не будет.

– Для начала надо выяснить, где она.

Деде вдруг перешла на диалект:

– Эта дрянь недавно звонила. Она у бабушки.

30

Итак, Эльза уехала к Аделе. Пришлось мне звонить свекрови. Трубку взял Гвидо, но, холодно со мной поздоровавшись, позвал к телефону жену. Аделе, напротив, была очень приветлива. Она подтвердила, что Эльза у них, и добавила: «И не одна».

– Она с этим парнем?

– Да.

– Можно мне к вам?

– Конечно, мы тебя ждем.

Я попросила Энцо подбросить меня до вокзала. Поездка была тяжелая: поезда опаздывали, я нервничала и все время думала об Эльзе: каким все-таки коварством надо обладать, чтобы втянуть в эту историю Аделе. Вот Деде не была способна ни на какие ухищрения, а Эльза шла на все, чтобы добиться своего. Разумеется, она заранее решила объявить мне о своих отношениях с Рино в присутствии бабушки, которая – они с сестрой прекрасно это знали – меня очень не любила. Во мне росла злость на дочь, поставившую меня в дурацкое положение.

В Геную я приехала на взводе, предчувствуя громкий скандал. Но Аделе встретила меня приветливо, да и Гвидо был со мной вежлив. Эльза – наряженная, как на вечеринку, и густо накрашенная – нацепила на руку браслет моей матери, а на палец – кольцо, которое ее отец подарил мне много лет назад. Она мне обрадовалась и нисколько не смутилась, как будто не понимала, что она такого сделала. Рино сидел молча, опустив глаза, и мне даже стало его жаль. На дочь я сердилась гораздо больше, чем на этого парня. Пожалуй, Энцо прав, настаивая на том, что участие Рино во всей этой истории минимально. В нем не было ни капли материнской жесткости, это Эльза заморочила ему голову и притащила к бабке с единственной целью – насолить Деде. Когда он поднимал на меня глаза, то глядел преданной собачонкой.

От меня не укрылось, что Аделе поселила Эльзу с Рино как пару: у них была одна комната на двоих, свои полотенца, и спали они вместе. Этой близости, легализованной бабушкой, Эльза не только не стеснялась, но выставляла ее передо мной напоказ. После ужина они, держась за руки, ушли к себе, и свекровь завела со мной беседу, стремясь выудить признание, что Рино мне не нравится. «Эльза еще совсем ребенок. Не знаю, что она нашла в этом парне, но надо помочь ей от него избавиться». Я не поддалась на ее провокацию. «Рино хороший парень, – ответила я. – Но даже если бы он был плохим, мы ничего не можем поделать, потому что она в него влюблена». Я поблагодарила Аделе за доброту и широту взглядов и пошла спать.

Всю ночь я размышляла, что предпринять. Ошибка грозила мне потерей сразу двух дочерей. Разлучать Эльзу и Рино силой было нельзя. Заставить сестер помириться я тоже не могла, с трудом представляя себе, как после подобной истории они будут жить под одной крышей. Если я организую переезд в другой город, не факт, что Эльза согласится расстаться с Рино. Чтобы вернуть ее домой и вынудить окончить школу, мне, похоже, и в самом деле придется отправить Деде к отцу. Назавтра я выяснила у Аделе, в какое время суток лучше ему звонить (Пьетро часто разговаривал с матерью по телефону), и набрала его номер. Мать успела обо всем ему рассказать; по его сердитому тону я поняла, что Аделе была настроена вовсе не так благодушно, как пыталась мне показать.

– Нам надо разобраться, что мы делаем не так, – удрученно сказал он. – Чего мы недодали своим дочерям.

– К чему ты клонишь? Что я плохая мать?

– Дети нуждаются в родительской любви, которой мы с тобой так и не смогли обеспечить Деде и Эльзу…

Я не дала ему договорить и сообщила, что как раз сейчас ему выпадает шанс проявить себя в роли образцового отца, потому что Деде переезжает к нему. Она вылетает из Неаполя первым же рейсом.

Новость ему не понравилась. Какое-то время он молчал, а потом забормотал, что это невозможно, потому что он сам еще толком не устроился. «Ты не хуже меня знаешь Деде, – ответила я. – Она вся в тебя. Если решила ехать, значит, приедет».

114